Отголоски Былых Деяний, от лица дворфа Глойгнара Опции

[Am-mu]

Пусть мне и не нравится, что в Экзисвилле всего одна таверна, но курочка у того пронырливого тавернщика всё-таки приличная!

Мы с Рэй как раз наслаждались ужином, как ей вздумалось подоставать какого-то паренька по имени Лерон, только прибывшего на остров. Не видя в этом деле большой выгоды, я предложил всем направится в мэрию и стребовать у Мэтью давеча обещанные им конфискованные вещички. Он бы точно дал нам очередное задание, возникшее из-за его бестолковости, а чем больше рук – тем лучше.

Как оказалось, у последнего и без наших рож хватает проблем – очередная дипломатическая катастрофа, в детали которой посвящать он никого не хотел. Но что же, я хуже паладина, что ли?! Под моим напором этот тюфяк сдался, и теперь я, Глойгнар – глава Дипломатической Миссии!

Нужно было всего лишь найти какого-то посланника из Кендлкипа и уладить его вопросы, ибо беднягу выкинули из Гильдии Магов, как собаку. Но он – важная шишка, и теперь грозит отрезать острову все торговые пути и еще чего поважнее. Потому мы быстро нашли его, разбившего лагерь прямо у портала в Гильдию. Посланник оказался историком, и… довольно надоедливым историком. На одно моё слово он выдавал с десяток, причем украшенных неслыханными научными терминами. Это уже не говоря о том, что по существу он будто нарочно выдавал информацию лишь крупицами. И ту пришлось вытягивать, будто клещами. Сказать по правде, мне никогда не доводилось применять пыточные орудия, но в этот раз их использовали будто против меня! При чем… как же это слово хитрое… ментально, во. На следующем же привале я набросал об историке стишок, вспомнив песни бардов из моего очага:


Историк приезжий сидит на траве,
В руках его нет топора
Но хуже секиры по моей голове
Его ударяют слова!

Пронзают они и железо, и сталь
И в прах рассыпают мифрил
Ты можешь бежать от историка вдаль -
Но слово его облетит весь Торил!

Настигнет тебя, и подобно копью
Ко влажной земле пригвоздит
Безжалостно мучая душу твою,
Пока ты не будешь убит.


Вот что нам удалось узнать – он ищет информацию о двух героях, вершивших свои деяния как на острове, как и на континенте. Века полтора назад. Но об их делишках на острове известно не больше, чем об имени владельца таверны. К слову, имена искомых особ – Адриен и Сейлаглиэль, какой-то очередной паладин и эльфийка-бард. Нам предстояло заполнить этот ужасный, по мнению приезжего, пробел в науке.

Конечно, первым делом путь наш лежал в саму Гильдию. Может, историк просто взялся безобразничать там и его выперли за хамство? Оказалось, что примерно так дела и обстояли – посланцев Кендлкипа в Гильдии не шибко жаловали и считали надменными выскочками. Что ж, могу понять их – так же я отношусь к главам некоторых дворфийских кланов!

Однако никакой информации о двух деятелях в библиотеке Гильдии не было, и старик Веллар предположил, что кому-то понадобилось изъять её оттуда. Это случилось еще при прежнем магистре, Растане, который нынче был не живее жуков, которых я покромсал на прошлой неделе. След заводил в тупик, и по совету Рэй мы отправились искать помощи у лесных эльфов.

В дворфийских трактирах мне много историй доводилось слышать о лесных эльфах – мол, они заставляют снимать с себя всю сталь и всё такое, а один бедняга показал мне сломанный зуб, сказав, что остроухие вынудили его съесть собственный железный перстень! Видимо, это были глупые выдумки, а зуб ему в пьяной драке выбили, ибо ничего такого не произошло. Всё оказалось гораздо хуже! Их предводительница, мантикору ей в уши, залезла ко мне в голову и принялась издеваться, вспоминая подробности того случая в шахте! Единственной пользой от неё был совет вызвать духов умерших, и таким образом узнать о событиях из уст самих их свидетелей.

Не желая терпеть её выходки, я выскочил наружу из треклятого шатра. Следом вышла Рэй, молвившая, что теперь наш путь лежит в пустыню, к бединам, сведущим в вызове духов.

Всю дорогу Лерон ныл и жаловался. Проклятье, его скулёж надоел больше шипа в моём ботинке! Ничего, еще пара таких путешествий – и даже такой станет настоящим воином, следуя пути Глойгнара. Остальные невзгоды были куда безобиднее – виверна и парочка сладов на болоте.

Дойдя по поселения бединов, мы долго пытались добиться чего-то о вызове духов от одного из воинов. Я уже даже был готов заплатить ему за информацию, как выяснилось, что ни шута он не знает, а спрашивать надо торгаша Абаджана. Оставив пустынника в отчаянных попытках получить незаработанные деньги, мы отправились к прилавкам торговца.

Последний предупредил нас, что вызов не связанного с нами родством духа может нести ужасные последствия. Тьху! Настоящего дворфа вроде меня таким не напугаешь. Я только и успел заявить о своей решимости, как Абаджан вдруг свернул лавочку, мол, ночь уже. Испугался, небось! Мы сказали, что вернемся утром, и начали искать, где б отдохнуть.

Не похоже, чтоб в поселении был трактир, и мы разбили небольшой лагерь прямо у маленького оазиса. На рассвете Лерон и Рэй устроили тренировочный бой. Сперва у паренька не было и шанса против ловкой эльфийки, но в конце ему каким-то чудом удалось подсечь её своим посохом, длиннющим, как старый тоннель. Воля богов, не иначе.

Торгаш Абаджан начал толковать о настойке для вызова духа. Ингридиенты, сказал он, растут танар'ри знает где, и уж точно не рядом, в пустыне. Рецепт есть только у Рашида (один из этих пустынников), но нам он его не даст, потому Абаджан сам возьмет его и продаст нам. Сперва я решил было, что гребанный торгаш хочет меня надуть, но, по его словам, Рашид ни за что не открыл бы тайны своего народа чужеземцам. А сам Абаджан предложил пройти испытание, которое докажет, что в каждом из нас есть капля их песочной крови. Мне это показалось откровенной чепухой и оскорблением, но чем боги не шутят? Мы согласились, но проклятому торговцу и того было мало! Вдобавок подлец потребовал, чтоб мы купили остаток его почти просроченных апельсинов. Пришлось согласиться и на это – надо было идти до конца!

Испытание заключалось в том, что мы должны были отправиться на кладбище пустынников, выпить неизвестные мутные зелья, после чего нам явятся духи из прошлого и раскроют имя предка бединов, основавшего кладбище. Хитрец Абаджан вскользь упомянул, что после этого пойла мы больше не сможем пить. Сказать по правде, это меня ошарашило, как василиск, свалившийся на голову. Я даже подумал о том, чтоб отказаться от Дипломатической Миссии, как торгаш вдруг уточнил, что мы не сможем снова пить только это же зелье. Расслабленно вздохнув, я вдруг обнаружил, что за нашей спиной объявился мой старый друг и товарищ по спасению Велена - Алес, в своих порывах помочь людям прошествовавший аж до этих мест (не, он точно какой-то полускрытный паладин!). Я не хотел подвергать друга возможной опасности, но он все твердил о помощи честному народу, так что пришлось посвятить его в детали дела, сделав частью моей Дипломатической Миссии.

Ночь как раз наступила, и мы двинулась в сторону кладбища, сперва по ошибке набредя на того самого пустынника, который недавно пытался стянуть с меня денег. Он повторил свои жалкие попытки, но в ответ получил лишь дворфийский шиш! Вскоре кладбище было найдено, и нас впустили внутрь, пообещав запереть за нами врата и выпустить только по наступлению утра.

Место упокоения пустынников было довольно безмятежным, сравнительно с людским-то. Могил и не видать вовсе, только несколько склепов, возвышающихся из песка. Мы столпились в центре кладбища, смотря на лица друг-друга, освещенные луной. Алес первым воззвал к помощи богов и выпил зелье. Лерон последовал его примеру. Ноги их быстро подкосились, и бедняги занялись тем, что и следует делать ночью (вот только не среди мертвецов) – спать. Я уже приготовился было опрокинуть и свою порцию, как Рэй вдруг заявила, что не собирается пить и останется в сознании и здравом рассудке. Конечно же, это ставило всю нашу Дипломатическую Миссию под угрозу, и я твердо взялся отвадить её от этого дурацкого поступка. Чего я только не говорил: что духи разгневаются за подобное неуважение, что сохранив и продав склянку с зельем она не выручит и двух сотен, что пустынники заметят её уловки и накажут нас всех, что таким путём мы заработаем репутацию дрянных наёмников по всему острову… что не получим награды от мэра! В конце концов, мой дворфийский натиск стал ей не по зубам, и в сердцах Рэй опрокинула склянку себе в рот! Ха! Какой-то эльфийке не остановить Глойгнара, особенно во время Дипломатической Миссии!

Вспомнив о деле, я посмотрел на три лежащие передо мной тела и поспешно выпил свою порцию. Ну и мерзкий же был вкус! Будто туда какой-то слизи ящериц намешали или чего такого. К счастью, я довольно быстро вырубился, упав на песок.

Довольно скоро тьма перед моими глазами прояснилась, превратившись всё в ту же пустошь – только свободную от любых строений. Я чувствовал себя, будто в настоящем сне! Лишь с той разницей, что мог управлять своим телом. Троица спутников была рядом, и мы только сделали несколько шагов вперед с целью исследовать местность, как нашим глазам предстала ужасная, худшая из всей виденных мною сцен… да, она и раньше бывала одним из моих снов, не раз терзая мое дворфийское сердце. Но в этот раз всё было словно в реальности. Будто я перенесся на сорок лет назад, в ту самую шахту. Эти двоё дворфов с кирками, обсуждающие то, как они сейчас пойдут пропустить по кружке-другой. Их глаза, блестящие в полутьме от радости из-за предстоящего конца рабочего дня. Звук моего собственного голоса, скомандовавший подрывать. И эта кошмарная, ослепляющая вспышка взрыва, превратившаяся в клубы огня. Всё. Перед моими глазами снова только песок. От нашедшей на меня печали я опустился и остался сидеть, пока перед нами проплыли другие сцены.

Эльфийка, шагающая мимо на своих тонких и изящных ногах. Трудно было различить чувства на ее лице – то ли раздражение, то ли отчаяние. Она вымолвила лишь несколько слов: «Почему меня никто не любит? Я просто хочу, чтоб меня любили. Уважали. Разве много прошу?». Прямо перед её исчезновением я понял, что это была сама Рэй.

Следующим показался двойник Лерона, схвативший себя настоящего за грудки и обвинительно вскричавший: «Почему ты не можешь быть полезным? Как все вокруг!». Оставив ошеломленного парня стоять столбом, он растворился в воздухе.

За Алесом же явился – проклятье, неужели снова его отвратительная рожа – сам Многоликий в форме дьявола, пророчивший гибель Велена и объявивший наши с рыцарем геройские действия лишь отсрочкой к ней. Хо-хо! Не будь я так угнетен посетившей меня сценой, я бы рассмеялся ему в лицо.

Вслед за дьяволом мы узрели огромного дракона, отливающего всеми цветами радуги. Уж не знаю, бывает ли такое с ними в реальности, но тогда он отчаянно выплясывал на задних лапах, передними подыгрывая себе на гигантской лютне. Вдобавок небо покрылось десятками ярчайших радуг, как будто предыдущей диковинки было мало.

Это все напомнило мне о неудачных опытах в поедании грибов, купленных у какого-то подозрительного полурослика в Амне. Ага, с этим не сравнится крепчайший дворфийский спирт, говорил он! Мне порядком надоела вся эта драконовская возня, отчего я выкрикнул о том, что здесь, баатезу подери, должны быть пустынники и кладбище, а не радужные драконы-барды.

Вопреки всем ожиданиям, сон послушался меня, и исполинский ящер исчез. Взамен послышались звуки битвы, происходящей неподалёку. Это были те самые искомые нами пустынники, сражающиеся против стаи василисков. Забыв о том, что всё происходящее – на самом деле никакое не происходящее, я хотел огреть одну из тварей своим молотом, но, конечно, ни шиша у меня не вышло. Осталось только наблюдать за схваткой, опустив оружие. В жестокой и кровопролитной сече бединам всё же удалось вырезать всех василисков, потеряв при том немало людей. Предводитель отряда с горестью провозгласил о том, что основывает здесь кладбище, дабы предать павших достойной смерти. Он долго и старательно вырезал надпись о том на камне, не позабыв и обозначить своё имя. А нам только этого и нужно было!

Когда я думал было, что всё необходимое наши глаза уже увидели, один из бединов вдруг отошел в сторону и что-то закопал в земле. Мой острый глаз орла приметил местечко – кто знает, быть может, спустя несколько веков пески всё еще будут хранить доверенное им?

Вскоре после этого первый луч солнца пронзил небеса, и наши взоры затуманились. Башка наполнилась такой болью, будто в ней топочет дюжина гигантских ящериц! О, торгаш был прав – это все напоминало худшее похмелье в моей жизни! Глаза невольно открылись, и перед ними предстало всё то же старое доброе кладбище, но уже в родном 1338 году. Я подошел к эльфийке и дал ей поистине мудрый совет, гласивший, что гораздо больше людей полюбит её, если она будет поменьше их обманывать. Однако благодарностью за него послужили вопли о том, что мне не следует лезть в её жизнь. Эльфы…

Не без труда я дошагал до места, где три века назад бедин прикопал какие-то несметные (должно быть) сокровища. Раскопать их удалось довольно быстро – и, о чудо, там оказались два прекраснейших алмаза, отблескивающих синевой! Сейчас таких уже нигде не добывали, уж лет триста как. Долго думать не пришлось – это точно был дар самого Думатойна, посланный мне за славные свершения. Помимо драгоценных камней, в тайнике нашлось какое-то зачарованное кольцо. Конечно, я не собирался прикарманивать всё это добро – я ведь честный лидер Дипломатической Миссии, а не какой-то там жулик! Но первым делом хотелось убраться с порядком изнурившего всех кладбища.

Пока я копался в земле, остальные встали на ноги, и мы двинулись к воротам. Пустынники заставили нас показывать вымазанные зельем языки и пустые склянки, что в очередной раз уверило меня в правильности решения заставить эльфийку выпить мерзкое пойло.

По пути к торговцу я остановил всех и раздал найденные ценности, объявив их наградой за перенесенные невзгоды. Алес, к его чести, вовсе отказался от всего, Рэй взяла себе кольцо, а Лерону достался второй алмаз (который я не преминул сразу же выкупить. Такая красота должна принадлежать дворфу!).

Вернувшись к Абаджану, мы взяли из его рук честно добытый рецепт зелья для вызова еще одного духа (как будто первых было мало). Когда же дело дошло до апельсинов… я думал, будет ящик, ну, может, два. Однако хитрый торгаш сплавил нам дюжину – ДЮЖИНУ – бочек. Теперь предстояло везти всё это в Экзисвилль и искать там покупателя.

[Am-mu]

В Гильдии шару обрадовались. Чего мелочиться – у Анреи аж глаза загорелись при его виде, так она возжелала лапы на него наложить. Особенно узнав о том, что он связан с историком Мартином (да-да, тем самым, которому она хотела посох в зад затолкать). Да вот незадача – наглая чароплетка хотела непременно забрать содержимое сферы себе, дав нам взамен какие-то безделушки. Договориться с ней не удалось, и мы отправились за советом к более мудрой особе – эльфийке Хедии, любительнице поковыряться в чужих головах. Несмотря на её последнее качество, хозяйка леса всегда делилась знаниями, и этот раз не стал исключением. Всё оказалось проще простого: шар надо было либо «расколдовать», используя развеивание магии, либо просто сломать, поговорив с ним языком дубины и камня.

После ссоры с Анреей путь в Гильдию был закрыт, и мы решили попытаться развеять магию шара своими силами. Делать это вызвалась Рэй, заявившая, что она не так уж плоха в арканной магии, как все думают. Как оказалось, всё ее «мастерство» содержится в арфе, полученной от Веллара с пару недель назад. Эльфийка начала играть мелодию, звуки которой были искажены приделанным к арфе резонатором, и потому удовольствия доставляли мало, походя скорее на скрежет металла, чем на музыку. Что ж, какой-никакой эффект от игры всё же был – синеватые вихри внутри шара на какое-то время перестали кружить, но не более того. Довольно скоро Рэй прекратила, не видя результата, но А'Кали не собиралась сдаваться так просто. Она предложила сыграть дуэтом, достав лук Сейлаглиэль. Что они только не играли: и вальсы, и «Сказания о Лорде Нереваре», и вызов Большого Рассеивания… Толку от того было немного – казалось, шар даже посмеивается над эльфийками.

Мне порядком поднадоело слушать скрежечующую арфу Рэй, так что я просто выхватил молот и саданул по наглому шару что было силы (а это я умею даже лучше, чем взрывать завалы). Впоследствии А'Кали осуждала меня, мол, внутри была душа Селйаглиэль, но… какого баатезу? По-крайней мере, удар Яростью Хелма дал результат.

Сразу после него шар раскололся, испустив такую энергетическую волну, что меня аж отбросило. Вокруг осколков растекся синеватый туман, и, что примечательно, солнце было уже высоко в небе, когда он развеялся. А начинали мы еще в полной предрассветной темноте! Но что было внутри? Я посмотрел на лежащие на земле осколки. Первая мысль была такая: полная задница, шар нас надул, внутри ничего нет! Но приглядевшись, мы заметили что-то хрустальное, отблескивающее на солнце.

Варенье.

Да, я не шучу, это было варенье! Банки с долбанным вареньем, которое, похоже, было приготовлено Сейлаглиэль. Поверить не могу… спустился в пятисотфутовый колодец, совершил первый взрыв за шестьдесят лет, чуть не умер в бою с конструктами, и всё это ради каких-то сладостей! Когда мы отошли от изумления, то решили, что ничего не остается, кроме как отнести банки Мартину. Пока мы дошли до его дома, впрочем, запас варенья заметно уменьшился, ибо Рэй припрятала себе несколько банок, а А'Кали и вовсе начала лакомиться прямо на месте. Она же и предположила, что вареньем надо накормить того полувампира-полупаладина, ради которого, собственно, и заварилась вся каша. Может, тогда его сила уменьшиться, или еще что… но это было уже дело Мартина, не наше.

Историк выслушал историю о наших похождениях и забрал экземпляр варенья. Тут я чуть было не упал, ибо он внезапно заявил, что высосал из этого острова всё, что можно, и скоро уплывает восвояси. Погодите-ка… уж не означает ли это конец моей Дипломатической Миссии, с которой всё и началось?