IPB
Username:
Password:

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
Reply to this topicStart new topic
> Искупление, От лица дварфа Глойгнара
Am-mu
post Feb 22 2015, 21:39
Сообщение #1


Унтер-флудер
****

Группа: Members
Сообщений: 285
Регистрация: 23-January 13
Из: Киев
Пользователь №: 722



В то погожее экзисвилльское утро я просто вышел во двор таве…(подождите, ведь у неё нет никакого двора) на главную улицу, чтоб насладиться остатками своего табачка. Дело шло отлично, к тому же я увидел парочку дварфов неподалеку. «Вот хорошо» - подумал я, «С таким количеством дварфов на квадратный метр эта деревенька смотрится получше». Собратья, конечно же, подошли поближе, чтоб познакомиться со мной, но каково же было моё удивление, когда выяснилось, что они уже знают моё имя. Видимо, весть о моих подвигах в Велене уже разнеслась по всему архипелагу. Я сразу принял вид настоящего героя, но когда дварфы поняли, что я – это действительно я, мне даже стало немного не по себе. Они напряглись так, как будто увидели долбанного дракона за моей спиной! Я уж решил, что им приказали арестовать меня или что-то в таком роде, но двоица всего лишь передела просьбу гильдмастера местной гильдии шахтеров явиться к нему. Я давно уже собирался побывать в единственном известном островном поселке моего народа, потому стал готовиться к походу после того, как дварфы ушли.

Тут за моей спиной внезапно появился (как они это и любят делать) какой-то ушастый по имени Элорфинд. Негодяй подслушал наш разговор и захотел увязаться следом за мной, мол, ему тоже надо в поселок. Я решил, что от него все равно не отделаться, и сказал нормально подготовиться к походу. Кроме того, под руку еще подвернулся какой-то начальник стражи в сияющих доспехах по имени Леонард, который тоже захотел сопровождать меня. Что ж, я решил, что чем внушительнее будет выглядеть моё сопровождение – тем серьёзнее меня воспримут, и мы отправились втроём.

Лишь только мы успели выйти за пределы деревни, как тут же подверглись нападению. На острове это обычное дело, но в этот раз на нас напали…кто бы мог подумать – дуэргары! Жалкие подобия моего народа выбрались из своего подземной дыры, чтоб проломить мне череп. Когда мы разделались с ними и привели в чувство валяющегося и оглушенного эльфа (проклятье, я говорил засранцу, чтоб тот нормально подговился), то я принялся размышлять, зачем же серые выперлись в такую даль. Быть может, молва о моих подвигах достигла даже Подземья и они обзавидовались мне, только и умея там, что кормить своих ротхов? Мои раздумья были прерваны криком Леонарда, который увидел тех самых двух дварфов, с которыми я говорил в деревне. Оба они были мертвы, и я твердо решил, что буду молотить тело каждого дуэргара, которого увижу, с удвоенной яростью, пока он не заглохнет навечно. Мы послали весть в деревню, чтоб тела забрали и сохранили.

Немного погоревав над судьбой незадачливых собратьев и продолжив путь через пещеры, мы встретили еще несколько серых выродков, подло напавших на нас из тени. Паладина мне в задницу, да они даже сражаться нормально не могут, только копируют каких-то боягузливых полуросликов! Похоже, если другие дуэргары и были в пещерах троллей, то они сделали ноги, поняв, что со мной им не тягаться.

Наконец, только благодаря моему чутью среди родных горных пород, мы приблизились к границе дварфийского поселения, именуемого Кхаз'Ал Гар. Стража приветствовала меня так же тепло, и один из них даже проводил меня в гильдию шахтеров. Мне однозначно нравиться быть героем! Однако, как выяснилось, не всё в тот день было так хорошо…

Зайдя в здание, я познакомился с гильдмастером Гунтором, таким же добрым дварфом, уважающим мои подвиги. Тот представил мне Баулуса, жреца Морадина, который оказался настоящим хамом. Наглец, наверное, присоединился к легиону моих завистников и заявил, что собирался увидеть огроменного дварфа-полубога, крушащего всё и вся одним взглядом. Кроме того, эта расистская рожа захотела выпроводить моих спутников вон из гильдии, будто они какие-то дуэргары или гребаные дроу. Всем вместе нам удалось утихомирить этого невежу, и тот перешел к делу.

Честно говоря, я предполагал, что в поселке завязались какие-то проблемы: ну, пещерные твари разбушевались, или что-то в таком роде, и потому ему требуется моя помощь. Так что я немало удивился, когда жрец заявил, что всё, чем я могу помочь его клану – это отдать вещь, которая принадлежит ему, и не может находиться «у какого-то бродяги без роду». На мой вопрос, о какой именно вещи он говорит – я ведь насобирал немало барахлишка за свои приключения – Баулус сказал, что речь идёт об Искуплении. В моей памяти сразу вспыхнули воспоминания.

Когда я впервые обхватил рукоятку этого топора, вырванного из лап убитого дьявола, то словно почувствовал в нём всю силу Всеотца. Враги тогда крушились им, будто старые кувшины, и мне снова захотелось ощутить это. Искупление всё еще было при мне, и я извлек его на тусклый свет свечей гильдии. Впрочем, в нём топор не нуждался. Приятный глазу каждого истинного дварфа голубоватый свет, исходящий от артефакта озарил зал, и присутствующие охнули. Каждому из нас, кроме эльфа и человека, стала вспоминаться древняя, покрытая пыльными веками легенда об оружии.

В ней говорилось о дуэргаре по имени Кракос Искатель, возглавлявшем нападения на города честных дварфов, и поначалу он ничем не отличался от всех остальных его негодных собратьев. Однако, всё же он не был настоящим дуэргаром. Неизвестно почему, но в сердце его закрались чувства, присущие только нам, дварфам с нормальным цветом кожи, хоть кожа его самого была и сера, словно пепел. Эти чувства – сострадание к ближним, взаимопонимание, честь и доблесть в бою. В один из их грабительских походов они оказались в храме Морадина, и пока остальные дуэргары копошились, оскверняя святыни, Кракос увидел исполинскую статую Всеотца и взмолился ей настолько сильно, как только мог. В тот момент он действительно раскаивался во всех своих преступлениях против народа дварфов. Морадин не простил его, но увидел в нём жажду искупить вину и заключил его душу в чудесный топор. Легенда гласит, что дуэргар, который раскается в своих поступках подобно Кракосу, сможет разбить оружие вдребезги и изменить свою жизнь. Именно это оружие я сейчас и держал в руке, и совершенно не горел желанием отдавать его этому недостойному жрецу.

Я намекнул ему, что в легенде нет упоминания о жрецах, а сам он не очень похож на дуэргара. Баулус затрясся от злости и принялся обвинять меня в богохульстве, но гильдмастер мудро остановил перебранку, сказав, что если реликвия останется в поселке, то наверняка привлечет множество жрецов Морадина, возможно, здесь даже будет возведен храм Всеотцу. Сейчас же, у них, похоже, властвовал лишь Думатойн, покровитель шахтеров. Я сам всегда молился последнему перед каждым из своих походов, и каждый найденный мною драгоценный камень радовал мой глаз больше, чем сотня трупов поганых дуэргаров. Расстаться же с одним из них для меня было равносильно потере руки или ноги – за каждую вещь, которую я считал своей, я держался до последнего волоска моей прекрасной бороды. Чего уж говорить о чудесном молоте, отправляющем моих врагов в другой мир силой льда.

Но вместе с тем я яростно ратовал за благополучие моего народа везде, хоть уже несколько десятилетий жил жизнью обычного наёмника. Подумать только – еще один храм, показывающим всем величие Всеотца в единственном дварфийском клане этого жалкого острова. Я не мог препятствовать этому, к тому же был уверен, что боги направят меня в нужный момент, если я сделаю чего-нибудь не так.

Попутно прерывая оскорбления жреца, я передал Искупление ошеломленному Гунтору. Тот с благовением принял артефакт, осыпая меня благодарностями от имени клана. Он даже определил мне мешочек с золотом за него. Наверное, это было то золото, которое я принимал с наименьшим энтузиазмом. Сказав Гунтору, что цена за топор – вовсе не этот мешочек, а жизни двоих его собратьев, убитых дуэргарами, я покинул гильдию и стал искать успокоения в местном храме Думатойна.

Храм действительно поражал своим величием. Зайдя в него, я сразу уверился в своём решении. Свод над головой, толстенные колонны, силуэты жрецов – не противных свиней вроде Баулуса, а спокойных талундов, служителей Думатойна – всё здесь располагало к душевному спокойствию каждого дварфа. Я подошел к чаше для пожертвований и стал прикидывать достойную сумму, как вдруг заметил один силуэт, непохожий на другие.
Это был дварф, стоящий в тёмном углу и закованный в мрачные красно-бордовые доспехи. Голову его увенчивал искусной работы шлем, так что лица его я разглядеть не мог. Я подумал, что это такой же паломник, как и я и думал уже вернуться к чаше, как вдруг услышал его тихий голос, подзывающий меня.

Дварф назвался Баратраксом, и моё имя он знал, что уже не очень-то удивляло меня. Он сразу принялся говорить какими-то загадками, не до конца понятными для такого простого дварфа, как я: честь дварфов под сомнением, жизнь поселения под угрозой, цена слишком высока…Но, конечно, эти слова взволновали меня, и я спросил его, о чем он, баатезу подери, торочит. Следующие слова Баратракса повергли меня в изумление. Он сказал, что Гунтор планирует передать Искупление дуэргарам, которые в ином случае нападут на поселение, а такой атаки оно не выдержит. Но загвоздка в том, что чести у дуэргаров-то и нет, и они сделают это в любом случае. Само собой, эти слова вызвали во мне сомнение, так как это говорил какой-то мрачный дварф, а обвинение касалось гильдмастера гильдии шахтёров. Сейчас, по проишествии времени, я спрашиваю себя – почему я так просто поверил ему на слово тогда, в храме? Не знаю.

Я не мог так оставить подобную информацию, и тут же загорелся желанием ворваться в гильдию и отобрать топор из рук гильдмастера. К счастью, Баратракс остановил меня, сказав, что передача состоится завтра, в лагере дуэргаров. С этими словами он оставил меня наедине с моим раздумьями, и я готов поклясться, что он просто растворился в воздухе посреди того храма.

Найдя своих спутников в таверне, я пересказал им разговор. Начальник стражи Леонард оказался очень недоверчивым к странному дварфу, но я сказал, что если кто-то выдвинется из гильдии вглубь пещер, то это и будет подтверждением его слов, так как ничего, кроме страшных тварей, там не водиться. Было решено установить слежку за гильдией, и если мои опасения подтвердятся - забрать топор каким угодно способом из рук негодного жреца до того, как он войдет в лагерь серых выродков. Элорфинд выдвинул довольно здравую идею: поинтересоваться у жреца, что он делает в глубинах пещер. Но никто из нас не знал тогда, как всё обернется…

Следующим утром мы еще до рассвета (хотя боги его знают, когда он наступил, мы же были в пещерах) мы уже сидели в тени рынка неподалеку от гильдии. Ждать пришлось недолго – скоро показался жрец Баулус в сопровождении двоих стражей. Гильдмастера видно не было, но промедление могло оказаться смертельным для всего поселка, и мы осторожно двинулись за ним, понадеявшись, что топор в руках жреца.

Мы не успели сильно углубиться в пещеры, как вдруг дорогу Баулусу преградил какой-то силуэт. Приглядевшись, я понял, что это Баратракс. Похоже, дварф не особо понадеялся на меня и решил отобрать Искупление своими руками, взывая к чести жреца. Я усмехнулся, наблюдая за этими заведомо провальными попытками. Но тут произошло нечто, что повергло нас всех в настоящее оцепенение, словно удар молота Кователя Душ посреди белого дня! Баратракс снял шлем с головы, и все увидели, что он ни кто иной, как самый настоящий дуэргар. Он с достоинством заявил, что является чемпионом среди своего народа и ищет Искупление уже много лет, а с ним – милости и прощения Морадина. Баулус лишь на секунду разинул рот и вылупил глаза, после чего набросился на дуэргара снова, изрыгая проклятия и требуя уйти с дороги.

Я решил, что пора прекращать этот беспорядок, и мы выступили из тени, к удивлению дварфов. Жрец принялся кричать, что это засада, и пытался натравить на нас своих стражников. К счастью, они оказались достаточно благоразумными дварфами, чтоб внять здравому смыслу, да и заодно моему дару убеждения. Ну ладно, начальник стражи тоже оказался довольно неплохим в этом деле. Когда мы обьяснили ситуацию, стражники встали на нашу сторону, впрочем, все еще задаваясь вопросом – почему этот дуэргар тоже с нами? В тот момент я осознал, что все его слова были правдой, и он на самом деле ищет пути исправления. Поняв, что он остался один, жрец в сердцах бросил топор оземь, и я подобрал его, уже зная, что сделаю в будущем. Тем временем Баратракс сказал, что хочет поговорить со мной наедине. Понадеявшись, что эльф и начальник стражи вместе со стражами справятся с продолжавшим психовать жрецом, мы отошли чуть дальше вглубь тоннелей.

Серое лицо Баратракса посмотрело на меня, явно ожидая осуждения. В цвете его кожи я словно видел тысячи тел убитых дварфов, убитых только ради наживы и желания убивать, не более того. Но в его глазах были честность и желания сделать что-то для благополучия моего народа. Это не были глаза серого выродка из Подземья. Со словами надежды я передал ему Искупление без колебаний.

Поведение Баратракса стоило бы видеть. Его реакция была куда более жизнерадостной, чем у Гунтора из гильдии. Его лицо словно озарилось, и я приготовился к лицезрению легенды вживую. Выразив желание быть достойным Морадина, дуэргар размахнулся и что есть силы ударил топором о стену подземелья. Но чуда не произошло. Топор лишь вонзился в породу, даже не думая раскалываться. Застыв на миг, Барактрас принялся проклинать судьбу, не понимая, как ему доказать верность Всеотцу. Тут меня словно осенило. «Ты поможешь нам в битве против вашего клана, сражаясь плечем к плечу, и тогда Морадин почувствует твоё искупление!» - сказал я тогда. Лицо дуэргара просияло, и мы вернулись к спутникам, где он торжественно поклялся в верности клану и вверил свою жизнь Морадину. Опять пришлось заткнуть плюющегося ядом жреца, и Баратракс предложил атаковать передовой отряд дуэргаров.

По мере углубления в тоннели воздух становился тяжелым даже для нас, дварфов, не говоря уж о хлюпике-эльфе. Только Баратракс уверенно шествовал вперед, и в каждом его шаге чувствовалось желание поскорее доказать свою верность Морадину. Наконец, он остановился и негромко обьявил, что лагерь впереди, и предложил атаковать его внезапно. Усмехнувшись, я ответил, что настоящие дварфы всегда нападают с боевым кличем. Тут Леонард начал возмущаться, что у нас нет численного преимущества, но я оставил его нытье для его городской стражи и с криками, обещавшими затолкать молот в задницы матерей дуэргаров, ворвался в лагерь негодяев. Завязался жестокий бой: серые дварфы не из тех, кто легко отдают свои жизни. Справедливости ради должен подметить, что Баратракс убивал их без сожаления, и даже с почти такой же яростью, как это делаю я, Глойгнар.

Конечно, у подземных заморышей не было никакого шанса, и когда я раскрошил череп последнего из них, то повернулся, готовясь приводить в чувство потерявшего сознание эльфа. На удивление, на этот раз он устоял на ногах, а в бою пал один из стражников гильдии. Я уверен, что по сравнению с тем, что могло бы произойти, если бы не моё вмешательство, эта жертва была небольшой. Тем временем Баратракс дрожащими руками покрепче обхватил Искупление, покрытое кровью дуэргаров. Несмотря на это, его свет всё так же ясно отражался в пещере. Снова выразив свою преданность Морадину, он замахнулся и ударил топором оземь.

На этот раз нам удалось убедиться в правдивости легенды. Искупление разбилось вдребезги, разлетевшись на сотни осколков, и все они смешались в сгусток энергии, который завертелся, как то варево в котле алхимика, и вдруг разом превратился в духа, отдаленно напоминающего дварфа. Это был дух Кракоса Искателя. Он веками ждал момента, когда еще один дуэргар сможет пройти по его пути и освободить тем самым себя и его. Кракос повелел Баратраксу снять шлем, и тут я от неожиданности чуть не сел на пол: передо мной стоял дварф, баатезу подери, дварф, а не дуэргар! Его кожа потеряла серый оттенок, а дух со стоном растворился в воздухе.

Взяв себя в руки, я подскочил к Баратраксу и начал трясти, поздравляя с чудесным преображением. Как же я был прав, когда доверился ему! Теперь мы точно сможем защитить поселение от дуэргаров. Даже этот подлец Баулус уверовал в волю Морадина, после того как увидел её собственными глазами. Когда мы закончили поздравлять новоиспеченного дварфа, то собрались в обратный путь. Всю дорогу глупый эльф приставал ко мне с расспросами о разнице между дварфами и дуэргарами, и я отвечал, не особо надеясь, что его ушастый умишко чего поймет.

Зайдя в здание гильдии, я посмотрел на гильдмастера с сожалением и тихой грустью, ожидая его реакции. К счастью, он раскаивался в своём поступке, даже не будучи в состоянии взглянуть мне в глаза. Гунтор признал, что был слеп, предав честь клана, и с готовностью сообщил Баратраксу, что клан готов принять его согласно воле самого Морадина. Жрец, который снова вернулся в прежнее русло, начал выкрикивать оскорбления, но его быстро выпроводили из зала. Всё, что мне осталось – лишь пожать руку Барактраксу, пожелав ему хорошей жизни в клане дварфов.
Go to the top of the page
 
+Quote Post
Dimas
post Feb 23 2015, 11:47
Сообщение #2


Axistown Chevalier
******

Группа: Axistown Dev Team
Сообщений: 1,493
Регистрация: 5-July 09
Пользователь №: 271



Отличная история! smile.gif


--------------------
Совершенно нет времени. И совершенно нечем заняться.
Go to the top of the page
 
+Quote Post

Reply to this topicStart new topic
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



Текстовая версия Сейчас: 19th March 2024 - 05:37
2002-2008 © “Axistown.ru” by Axistown Developers Team
Skin designed by Headshot at SolutionDesigns.net